Заявка от Terry Boot

Elined Gamp, 33 года

х. ЛОЯЛЬНОСТЬ ПЕРСОНАЖА:
Вендетта, Министерство магии.
х. СТАТУС КРОВИ:
Чистокровна.
х. ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ПЕРСОНАЖА:
Глава штаб-квартиры хит-визардов.
х. ОБЩЕЕ ОПИСАНИЕ ПЕРСОНАЖА:
Элинед Гамп была из тех женщин, к которым просто невозможно остаться равнодушным: ей можно либо восхищаться, либо восхищаться. И ты восхищался. Правда, довольно долго дальше восхищения дело не заходило. Не то чтобы у тебя были проблемы со слабым полом, скорее даже наоборот. Вот только Элинед была слишком особенной и идеальной, чтобы с ней вести себя также, как с другими девушками. Впервые в жизни ты посчитал, что недостаточно хорош для этого человека. Обычно всё происходило наоборот - тебе казалось, что другие люди недостаточно хороши. Впрочем, ты не из тех людей, что могут надолго на чём-либо зацикливаться. Твоё внимание быстро рассеивается и переключается на тысячу других мелочей. Ты слишком любишь себя, чтобы месяцами рефлексировать и страдать о неразделённой любви. На какое-то время твоя жизнь вновь вошла в размеренное русло. Всё изменилось после того, как Элинед Гамп назначили начальником вашего отдела. Вот тогда стали происходить действительно странные вещи. Она часто заваливала тебя бесполезной канцелярской работой, заставляя до позднего вечера просиживать штаны в министерстве. Если прежний начальник доверял тебе самые сложные и опасный задания, то теперь всё было наоборот. Сказать, что такая ситуация тебя бесила - не сказать ничего. Ты и представить не мог, в чём причина такого поведения, пока однажды после работы не забрёл в дырявый котёл, где и застал мисс Гамп в лёгком подпитии. Увидеть такое, было чем-то сродни тому, как увидеть министра магии, выступающего на сцене кабаре в обтягивающем трико. Внутри что-то ёкнуло. Ты почувствовал острую необходимость увести её отсюда немедленно, тебе не хотелось, чтобы кто-то ещё застал её в таком виде. Эта идеальная женщина должна была оставаться такой же идеальной - ты не мог смотреть как сиюминутная слабость разрушает этот безупречный образ, который она, должно быть, создавала годами. Поэтому ты подошёл к ней и предложил проводить до дома. Тем вечером тебе открылось многое. То, как ты привлёк её внимание в первый же день. То, как она не хотела поручать тебе опасные задания, потому что на одном из таких когда-то погиб её муж. То, как она ревновала тебя к каждому живому существу, а потому заваливала бумажной работой, чтобы ты побольше времени проводил в офисе. И хоть вида ты не подавал, вся эта история неимоверно польстила твоему самолюбию. Неужели это та самая недосягаемая женщина, которая когда-то так покорила тебя своей силой духа и стальным стержнем? Тебе всегда нравились такие, как она. Но сейчас тебе просто напрочь снесло крышу. Не столько от её стального характера, сколько от того как быстро плавилась эта сталь, когда вы оставались наедине. Какой слабой и зависимой её делало это пагубное чувство. Сперва всё это было для тебя игрой и бесконечным самолюбованием. Риск лишь добавлял остроты - отношения между начальником и подчинённым в министерстве не поощрялись. К тому же, ты был уверен, что Элинед Гамп достигнет многого и, соответственно, о тебе не забудет. А ты до сих пор мечтал о том, чтобы покорить весь мир и принести его на блюдечке отцу.
Смерть Альберта Бута застала тебя врасплох. Ты и сам толком не понимал, что расстроило тебя больше: непосредственно его смерть или то, что ты так и не успел ему доказать, что ты ничуть не хуже Криса? Выходило, что всё было зря. Отказ от мечты, работа в министерстве. Всё было зря. Десять лет жизни выкинуто в помойное ведро. Возможно, ты склонен драматизировать, но в то время тебе действительно пришлось несладко. Трудно представить, что стало бы с тобой, не будь рядом Элинед. Только ей удалось вернуть тебя к жизни. Ты и сам не заметил, как именно это произошло, но со временем ваша зависимость стала взаимной. И вот ты уже кладёшь заявление об уходе ей на стол, потому что знаешь, как важна для неё работа и не хочешь ставить под угрозу её карьеру. Вот она разрывает его на клочки, говоря, что она не допустит, чтобы ты приносил себя в жертву. Тем же вечером, после двух бокалов вина, она признается, что просто не хочет отпускать тебя далеко от себя. Чем лучше ты узнаешь её, тем лучше понимаешь, как много злобы и ненависти живёт внутри этой женщины. И если раньше ты считал, что тебе по силам зашить эту чёрную дыру, заменившую ей душу, то сейчас ты начинаешь понимать, что вылечить её уже невозможно. Вместо этого тебя лишь глубже затягивает внутрь.   

х. ДОПОЛНИТЕЛЬНО:
♦ Персонаж проходит и по другой акции, так что узнать больше об Элинед вы можете тут: Заказ администрации: Новые герои.
♦ Этот образ и внешность Лары связаны в моём воображении неразрывно, поэтому смена совершенно точно невозможна.
♦ Если вас заинтересовала эта история, то я с радостью посвящу вас во все детали и подробности. В заявке их отношения представлены, по большей части, со стороны Терри. Что же касается Гамп, то Бут, в первую очередь, привлёк её своей невероятной схожестью с её погибшим во время войны женихом. Как вы понимаете, эти отношения будут довольно сложными и болезненным.

Заявка от Severine Mulciber

Roger Davies (любой подходящий канон/полуканон), 31-36

х. ЛОЯЛЬНОСТЬ ПЕРСОНАЖА:
Хотелось бы обсудить непосредственно с игроком, так как вариантов масса.

х. СТАТУС КРОВИ:
Полукровен.

х. ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ПЕРСОНАЖА:
В прошлом успешный писатель, на данный момент работает в Мунго.

х. ОБЩЕЕ ОПИСАНИЕ ПЕРСОНАЖА:
Под моими пальцами разлетаются вдребезги клавиши старого фортепиано. Музыка превращается в агонию, сливается со сбивчивым дыханием и обрывается, не давая возможности насладиться кульминацией. Я разрушаю всё, к чему прикасаюсь. Когда-нибудь я и тебя разрушу. Когда-нибудь, но не сейчас. Сначала мы поживём, взлетим фейерверком до самых вершин и рассыпемся на тысячи искр. Мы будем зрелищем, будем плевать на мораль и нравственность, лишь бы они повторяли наши имена снова и снова. Мы слишком падки до чужого внимания и слишком горды, чтобы это признать. Нет ничего приятней, чем заставлять тебя ревновать. Снова, и снова, и снова. Только не вздумай платить мне той же монетой - в моей вселенной нет тормозов, ты же знаешь. Нет границ, общепринятых норм и здравого смысла. Только клочки до крови разорванной бумаги. Только мёртвые строчки никогда не написанных и никем не прочитанных текстов. Моих самых лучших текстов.
Под твоими испачканными в чернилах пальцами, распускается наш нарисованный мир. Тонкие нити, за которые ты привязываешь к себе всех встречных и поперечных. Иногда даже против своей воли, даже тех, кого привязывать к себе не следовало бы. Ты берёшь в руки перо и где-то на заднем плане хор мальчиков поёт "Аве Мария". И чем счастливее становишься ты, выводя на пергаменте строки своего будущего шедевра, тем несчастнее становлюсь я. Ни одна женщина не сможет вызвать во мне столько ревности, сколько вызывает твоя главная страсть - писательство, в комок сжимающее моё самолюбие и безразмерное собственничество. Я жалуюсь на скуку, отвлекаю тебя, провоцирую на скандал. Лучше бить друг о друга посуду и до хрипоты срывать голос, чем смотреть как ты пишешь. Чем смотреть, как ты счастлив без моего участия. Иногда я довожу тебя до грани и ты посылаешь меня к чертям. В такие ночи ты не напишешь ни строчки, терзаясь в волнениях  о моей судьбе. Ты не доверяешь людям, с которыми я общаюсь, хотя при них вида и не показываешь. Ты знаешь как легко я напиваюсь, как люблю флиртовать и как быстро теряю голову. Ты будешь ломать позвоночники перьям, сворачивать шеи птицам и стучать кулаками по столу, проклиная тот день, когда мы встретились. К середине ночи ты окончательно бросишь попытки что-либо написать и, нырнув во мрак Лондона, будешь искать свою головную боль. Так это работает.
Ты не глуп, не прост и не наивен. Ты давно выучил все мои приёмы и способы воздействия. Ты предпочитаешь сразу поддаваться на мои уговоры, отлично выучив, что исход всё равно будет один. Ты подносишь к губам бокал огневиски и я улыбаюсь улыбкой ястреба, предвкушающего скорую добычу. Это улыбка значит только одно - сегодня ты уже не сможешь писать. Это доставляет даже больше удовольствия, чем алкоголь. Сегодня мне не придётся ревновать тебя к твоей работе, к твоим чёртовым книгам, в которых мне ненавистен каждый слог. Однажды я сожгу их все. Каждый экземпляр. Обещаю тебе, Роджер, так и будет.
Знаешь, что злит меня больше всего? Твои героини, которых ты выдаёшь за мои отражения. Искажённые отражения на кривых зеркалах. Разбить бы их и никогда больше не видеть. Не терзать себе догадками о том, что творится в твоей голове. Действительно ли ты видишь меня такой? Действительно ли я такая? Перелистывая страницы твоей книги, я словно выворачиваюсь наизнанку, а потом обратно, а потом снова наизнанку. Можешь себе представить, какого это?
Умоляешь, чтобы я не пила так много. Не понимаешь, что без алкоголя со всем этим просто не выжить. Когда-то ты сам научил меня так жить. Война показала нам, насколько хрупкой может быть жизнь. Научила жить так, будто каждый день может быть последним. Ты научил меня так жить, Дэвис, а теперь пытаешься сбавить обороты. Слишком поздно - я вошла во вкус.
Иногда, в минуты прозрения, я спрашиваю тебя: зачем ты так мучаешь себя, зачем терпишь меня? Может это чувство вины? Ты во многом повлиял на мой характер и образ жизни. Тогда ты и сам был таким же, но перерос этот этап. Меня же трясина прожигания жизни засосала куда сильней. Ты уверен в том, что это твоя вина и что ты единственный, кто может помочь мне выбраться. Тебе проще мнить себя виновным, героем-спасителем, проще положить себя на жертвенный алтарь, чем признать несокрушимую фатальную связь, связавшую нас навсегда. Связь, которую можно приравнять к зависимости.

х. ДОПОЛНИТЕЛЬНО:
● Не смотря на любовь и интерес к медицине, его главной страстью всегда была литература. Семья Роджера была не слишком богатой, а вот амбиций и потребностей у юноши всегда было с лихвой - это обстоятельство и подтолкнуло его в сторону медицины.
● Все главные женские образы в его произведениях так или иначе списаны с Северин - она его вдохновение, его муза. Она уговорила его стать писателем, из-за неё же он бросил творчество и углубился в медицину. Мальсибер пугало то, как откровенно он проектировал их личную жизнь на жизнь своих персонажей. Пускай читатели и не догадывались, что каждое второе слово в его романах - чистейшая правда. Граница между вымыслом и реальностью начала расползаться.
● Во время войны Северин с матерью пряталась у родственников в Дании. По возвращении в Лондон, миссис Мальсибер всё чаще стала обращать внимание на болезненный вид дочери. Как оказалось, у Северин действительно возникли проблемы со здоровьем на нервной почве. Её целителем был никто иной, как Роджер Дэвис. Отношения Рин и Роджера довольно быстро перешагнули через планку целитель/пациент. Она вдохновляет его на то, чтобы вернуться к почти забытому хобби и покончить с врачебной практикой. Поначалу Мальсибер получает удовольствие от роли музы писателя, она всячески одобряет и поддерживает Дэвиса во всех его литературных начинаниях. В эту пору в их жизни начинается череда нескончаемых кутежей и экстраординарных выходок, призванных обратить на них всеобщее внимание. Тогда же у них начинаются серьёзные проблемы с алкоголем - иногда они напивались до глубокого беспамятства, которое растягивалось на дни и ночи, подробности которых напрочь стирались из их памяти.
● В 2000 году выходит в свет второй роман Роджера, написанный буквально за несколько месяцев и это не смотря на столь бурный образ жизни. Светская публика, уже наслышанная об экстравагантном молодом писателе и его спутнице, принимает книгу "на ура". Вот только для матери Северин это не аргумент - она и слышать ничего не желает об их свадьбе, так как сомнительная профессия жениха не даёт ей уверенности в материальном благополучии дочери. Несостоявшимся супругам приходится покориться её воле. Гонорар, полученный за этот роман они просаживают феерически быстро. Роджеру приходится штамповать рассказы для газет и журналов, жертвуя их художественной и литературной ценностью во имя популярности среди читателей. Мальсибер привыкла жить на широкую ногу и Дэвис не хочет, чтобы она в чём-либо себе отказывала. Ему приходится много работать и времени для настоящего творчества практически не остаётся.
● Третий роман издаётся зимой 2002. К этому времени Роджер уже успел завоевать любовь читателя своими рассказами. Поначалу критики относятся к нему настороженно - посредственные рассказы не лучшим образом отразились на репутации писателя. Однако роман вышел во истину блестящим и восторгов не могут сдержать даже самые привередливые ценители литературы. Окрылённый успехом, Дэвис снова погружается в омут кутежа. Ему видятся большие перспективы и новые достижения. Он ещё не знает, что уже никогда не напишет ничего лучше.
● Успех возлюбленного вызывает у Мальсибер ощущение лёгкого когнитивного диссонанса, с каждым днём набирающего обороты. Она превращается в параноика, которому кажется, что популярность Роджера отдаляет его от неё. В его книгах она перестаёт видеть грани между вымыслом и их реальной жизнью, его книги начинают сводить её с ума. Тогда впервые начинает проявляться её ненависть и ревность к писательству, постоянные попытки отвлечь его от литературы. Дэвис вынуждено идёт у неё на поводу, собственноручно затягивая петлю на шее своего вдохновения. Свою роль сыграла и нынешняя профессия Северин. Будучи журналистом, она испытывала мучительное чувство зависти и безысходного осознания того, что она никогда не сможет писать так же, как Роджер. При этом сам он всегда хвалил её работы и нередко помогал их редактировать.
● За весь следующий год он не написал ничего стоящего. Последняя книга принесла ему достаточный заработок, а проблемы в отношениях с Северин мешали сосредоточиться на работе. Роджер начинает подумывать о возвращении к врачебной практике - за последние пару лет он писал слишком активно и начал склоняться к тому, что ему нужно отдохнуть от литературы. К тому же в глубине души он надеялся, что такая смена деятельности может ему вернуть Мальсибер в адекватное состояние. Северин и сама всячески подталкивала его к этому решению своим легкомысленным поведением. Она часто флиртовала с едва знакомыми мужчинами прямо у него на глазах, не гнушалась пользоваться своей красотой и обаянием на работе. Ничто не доставляло ей такого удовольствия, как его ревность.
● После того, как Дэвис устроился в Мунго, а Мальсибер начала работать в журнале, их жизнь вошла в более-менее размеренное русло. Она обожала свою работу, и, поглощённая ею, не замечала, как тяжело далось мужу расставание с карьерой писателя. В тайне он ещё пытался что-то писать, но вдохновение ушло безвозвратно. Впрочем, это не мешало его карьере целителя идти в гору. Послевоенное мироустройство постепенно размягчало консерватизм матери Северин, которая уже почти смирилась с тем, что избранником её дочери стал полукровка. Новым препятствием становится теракт, устроенный амнистированными пожирателями. За десять послевоенных лет Мальсибер почти удалось смыть с себя клеймо дочери убийцы, но после случившегося оно проявилось вновь, ещё ярче, чем прежде.